– Неправильно это! Ведь это его мама! Он может поселить ее в собственном доме! – такие высказывания раздаются и уст родственников со стороны супруга. Знаю, что друзья такого же мнения, но в лицо мне никто ничего не высказывает. Причина этих обсуждений – ситуация с моей свекровью. Ирине Анатольевне уже 83 года и при этом она весит больше ста килограмм, часто болеет.
– Может вы Ирину к себе перевезете? – спросила пару лет назад ее племянница, – Хорошо, что вы каждый день ей помогаете, но вдруг ночью что-то случится? Ей тяжело одной. Ведь Саша твой – это ее единственная опора.
Понятно, что единственный сын, его единственная жена и единственный внук будут заботиться о бабушке. За последние пять лет Ирина Анатольевна ни разу не вышла из квартиры. У нее болят ноги, а вес мешает передвигаться. Все началось еще тридцать лет назад. Тогда свекровь была энергичной, молодой, здоровой и властной.
– Это кого ты ко мне привел? – возмутилась мама моего будущего мужа Саши. – Ради «такого» я посвятила тебе всю свою жизнь?
После этих слов я молча ушла к автобусу. Тогда мать мужа жила в престижном загородном поселке в большом красивом доме. Ее муж занимал серьезную должность, поэтому Ирина Анатольевна долго хорошо жила, хотя супруг ее давно умер. В тот день Саша меня догнал и поехал со мной. Мне повезло с мужем: он не стал слепо слушать маму. Хотя старших уважает. Он пытался успокоить и объяснить, что это просто такой характер у мамы.
После свадьбы мы стали копить на собственное жилье. Саша пошел в плавание и не возвращался по полгода. Зато за несколько лет мы смогли купить квартиру, а позже достроили свой дом. К Ирине Анатольевне приезжали довольно редко. Она умудрялась рассказывать обо мне небылицы и Саше, и всем знакомым. Видите ли, невестка не разрешает маме помогать. Как это не разрешает? Ведь ни разу в помощи не отказали.
Решила она в город переехать, но денег, вырученных за дом не хватало. Предложила, чтоб мы доплатили, а квартиру на нашего сына, ее внука оформили. Но у нотариуса она вдруг заявила, что квартиру нужно на нее записать, а то ей племянница сказала, что так бабушек часто без жилья оставляют. А потом заявила, что перепишет квартиру на того, кто будет о ней заботиться в старости. Она, оказывается, хозяйкой хочет быть! Она возмущалась, что мы ее обманем, облапошим и оставим ни с чем. С тех пор прошло почти двадцать лет. Все в офисе нотариуса слышали, как она причитала и нам было очень неудобно. Решили все-таки оформить квартиру на его маму. Она почти сразу переехала, даже не дала сделать нормальный ремонт. Прожила почти месяц, а потом стала возмущаться, что все старое, отваливается и ломается. Свекровь винила во всем невестку: и квартиру ей плохую нашла, и обмануть хотела. Квартира так себе и племянница так сказала.
– Тебе, мама, должно быть стыдно! Ты перед покупкой квартиру смотрела, ремонт сама не дала делать!
Ирина Анатольевна любила детей своей племянницы, а родного внука игнорировала. Даже делала вид, будто не помнит дату его рождения! Несколько лет назад свекрови стало плохо. Она набрала такой вес, при котором трудно было передвигаться по дому. Я приносила ей полезную, прописанную доктором, еду. Однако, Ирина Анатольевна ругалась и есть отказывалась, говорила, что только племянница ее хорошо кормит, а я – морю голодом.
А в прошлом году муж стал просить меня, чтоб мы забрали ее к себе, ведь ей нужно правильно питаться. По его словам, мама все осознала и поняла что нужно слушаться врача.
– Ладно. – согласилась я. – Но у меня есть условия: кухня только в моем распоряжении, только я тут готовлю и решаю, что будем есть, а еще, чтоб никаких племянниц тут не было.
Свекровь возмутилась и не захотела ехать, ведь она думала, что приедет и будет у нас в доме командовать. Но у нас законная хозяйка одна! Только я! Мне приходилось навещать ее, убирать, готовить, даже оставалась ночевать. А вот любимая племянница высказывала свои переживания о судьбе тети только по телефону.
Свекровь жаловалась ей по телефону, что я морю ее голодом: конфет и колбасы копченой не даю. Просила прийти и принести торт. Но та, ссылаясь на занятость, откладывала визит. Хотя жила в три раза ближе, чем я. Племянница приходила всего раз месяц приносила что-то вредное и устраивала праздник, а я ухаживала ежедневно.
Однажды свекровь при мне позвонила племяннице и стала жаловаться, что у нее пропала цепочка и крестик. Сообщила, что в тот день у нее в гостях были мы обе, но она уверена, что я забрала.
А я без разговоров поставила ей еду и подняла упавшую за тумбочку цепочку с крестиком. Дома рассказала обо всем мужу и решила, что больше не стану к ней ходить. Предложила оформить ее в платный пансионат. Саша согласился.
