Когда мне исполнилось 20 лет, я осталась без мамы. Я чувствовала себя беззащитной, хотелось куда-то спрятаться от всех жизненных событий.
С отцом у меня были натянутые отношения. Он бросил нас с мамой сразу после моего рождения. Мамина старшая сестра всегда помогала нашей семье, тетя Аня заменяла няню. Единственное, жила она в деревне, поэтому приезжала по возможности.
Каждые выходные она старалась сесть на утренний автобус и приехать на помощь сестре. Она привозила продукты, помогала деньгами и морально поддерживала свою родственницу. Так как я была еще маленькой, на работу мама пойти не могла, вот и жила за счет тети Ани.
— Ничего, Маринка, все образуется. А если не справишься — закрывай квартиру, приезжай в деревню.
Первое время мама пыталась держаться в городе, но потом сдалась и уехала к сестре. Мне и маме там было не просто. Большой дом, много хлопот, куча родственников и совсем другой образ жизни.
У тети Ани ведь тоже жизнь — не сахар. Она после свадьбы практически сразу и вдовой стала. Муж так и не увидел первенца, родила сына она уже после похорон. Но она держалась, моей матери тоже не давала унывать.
Она — единственный человек, который предложил мне помощь после смерти матери. Она не разрешила мне бросить учебу, замуж меня выдала, на ноги поставила. И с дочкой моей нянчилась, считая ее за внучку. Мы с мужем часто наведывались в деревню, чтобы помочь тете Ане, ведь здоровье ее подводило.
Сын тети Ани старше меня на 15 лет. Он уехал в Москву со своей женой, ведь там ей выдали жилье от фабрики. Раньше невестка была хорошей, порядочной, но столичная жизнь изменила ее не в лучшую сторону.
— Фу, как грязно, еще и навозом воняет. Помойте же эти грязные калоши, неужели так трудно? — заявляла невестка каждый раз, когда приезжала в гости к свекрови.
А тетя Аня не обращала внимания, она ведь не на танцы ходила, а весь день со скотиной возилась, да в огороде копалась. Первое время она пыталась угодить невестке, но потом поняла, что эта московская фифа сама не знает, чего хочет.
— Не хочу пить молоко, да и вода у вас не такая! — отворачивалась Нина от угощений тети Ани.
Самое интересное, выросла она тоже среди навоза и коров, ведь ее родители жили по соседству с моей родственницей. Они были точно такими же, как тетя Аня. Меня и моего мужа Нина всегда одаривала оценочным взглядом, называя провинциалами.
— Миша, почему эта родственница постоянно с твоей мамой кантуется. Смотри, а то без наследства останешься, — говорила невестка своему мужу.
Она могла это сказать прямо при нас, ее ничего не смущало. Мы все это игнорировали, а Михаил вообще смеялся ей в лицо. С двоюродным братом я не общалась и не собиралась налаживать отношения, а вот с его мамой я в огонь и в воду, она — моя поддержка.
Вскоре Миша вообще перестал приезжать к маме. Он мог приехал к теще, а к тете Ане даже не зайти.
— Нинка лишила мужика здравого рассудка, даже с родной матерью не разрешает общаться. Он хороший же парень был, а попал на такую вертихвостку. Анюта его сама вырастила, жила ним, а он ее так благодарит, негодяй, — шептались соседи.
Тетя плакала по ночам, обидно ей было, но терпела и жила дальше.
Когда она заболела, сын даже не позвонил. Врачи выписали ее домой, чтобы она уже не мучалась и умерла в родных стенах. Никаких шансов на выздоровление не давали. Мы с мужем решили тетю Аню к себе забрать, ведь в родном доме ее никто не ждал.
Я несколько раз пыталась дозвониться брату, но безрезультатно. Нина отвечало сухо и безразлично:
— Пусть болеет, Михаил причем? У него свои заботы, разбирайтесь сами. Денег от нас на лечение не получите. Пока!
Мы сами справлялись с финансовыми вопросами. Я просто понимала, что тете Ане осталось еще немного. Простит ли сын себе, если не попрощается с мамой? Но он так и не позвонил, о приезде я вообще молчу.
О смерти матери Мише рассказала теща. Он приехал на поминки с женой. Сразу после похорон Нина начала расхаживать по дому свекрови и распоряжаться ее имуществом:
— Главное, сегодня телевизор забрать, остальное подождет. После уборки занесете ключи моим родителям, мы поменяем все замки, а вы проваливайте.
— Нинка, ты здесь не хозяйка. Не хотела я прилюдно говорить, но, видимо, придется, — заступилась соседка.
Старушка достала из сумки завещание тети Ани и сказала, что дом она оформила на меня. Я расплакалась, а невестка с двоюродным братом накинулись на меня. Мол, я силой их маму заставила на меня все переписать.
— А вы не врите! Мы с Клавой и Анютой вместе ездили к нотариусу. Ты, Михаил, последние годы даже не вспоминал о матери, вот она еще до болезни на племянницу все оформила. Тут твоего ничего нет, иди к теще — где и гостил, — добавила вторая соседка.
Пока мы беседовали, Нинка по всему дому собирала ценные вещи и грузила в машину. Я ее не трогала.
После сороковины мы с мужем переехали в дом тетки, сделали там небольшой ремонт. Свою квартиру сдали квартирантам, а потом дочка там жить будет. А нас всегда к земле тянуло, вот и подвернулся случай.
Михаил перестал даже к теще приезжать. Односельчане презирали его за отношение к родной матери, поэтому он и боялся тут появляться.
А калоши тети Ани, которыми так брезговала Нина, так и стоят у заднего входа. Теперь в них спят котята. Муж хочет керамические изготовить в знак памяти такой доброй родственницы.
