Когда речь заходит об усыновлении ребенка, часто будут слышны комментарии, вроде «от осинки не родятся апельсинки», «гены пальцем не замажешь», и вопросы «а мало ли, кем были его родители?». Во-первых возникает липкое ощущение выбора товара на полке, во-вторых — ребенку словно больше не дается шанс. Вот, твои родители алкоголики, или наркоманы, и ты, маленький белый лист, обречен обществом.
Это не может не зацепить того, кто об этом задумается — а если бы меня выбирали? А если бы мою родословную тщательно сканировали, взял бы меня в семью хоть один здравомыслящий человек?
Я вот вообще была бы, пожалуй, во всех черных списках. Большинство моих родственников пили, или сидели в тюрьме. Их сложно за это судить, уклад жизни поселка, откуда я родом, накладывал свою печать на каждого жителя. И моя жизнь не стала исключением.
Папа был в тюрьме, когда я родилась, а мама сразу же после родов умерла. Понятие «родительская любовь» так и осталось для меня чем-то из книг. Страшно представить, во что бы превратилась моя жизнь, если бы не моя приемная семья. Меня довольно рано усыновили, вопреки, казалось бы, не лучшей анкете. И было действительно нелегко. Я была трудным ребенком, не слушалась, хулиганила. Став подростком, я начала выпивать, воровать, и конечно же, все вокруг твердили моей приемной маме, что пора срочно сдать меня обратно в интернат, пока не поздно. Но мама, волевая женщина, рук не опускала, и твердо решила от меня не отворачиваться.
Несмотря на очень темные времена, мамины усилия не прошли зря. Со временем я действительно перестала пить, и воровать, стала намного лучше учиться. Я смогла получить медаль по окончании школы, и поступить в институт, каждый день просто поражаясь выдержкой и терпением моей мамы.
Мамина вера в меня, ее стойкость, и потрясающее терпение помогли мне исправиться, помогли не пополнить статистику детей с «плохими генами». Она всегда была со мной абсолютно открыта и честна, мы все обсуждали прямо, и моя благодарность ей росла с каждым таким разговором. Поэтому я не согласна, что правильно отказываться от детей, чья родословная желает лучшего, ни на ком нельзя ставить крест, не попытавшись что-то изменить. Каждый ребенок — прежде всего чистый лист, я хочу в это верить, просто иногда приходится приложить чуть больше усилий и терпения, чтобы этот лист заполнили самые красивые истории.
