Саша, муж мой, уехал в командировку, а оттуда звонит и говорит, что там нечто ужасное произошло, Рита бабушке сказала? — говорит 40-летняя Аня. — Мама плачет, пьет сердечные капли, вроде бы даже скорую вчера вызывала — так ей плохо…конечно, нельзя сказать, что всему виной переживания — она постоянно обпивается этими каплями. Ни для кого это не секрет. И по всякому поводу в скорую звонит. Только дочь, однозначно, спрошу, что там у них приключилось…
Рите, дочери Ани, скоро исполняется 16 лет, а ее бабушка, Алла Петровна, обожает свою внучку. Но у нее есть и другие внучки. У младшего сына есть сын, еще от первого брака. Он уже вырос и усыновил детей своей жены. Они еще маленькие. Только тех внуков почему-то Алла Петровна не хочет воспринимать. Наверное, старшего из них, потому что с бывшей невесткой не общается, а младшие…тут все понятно.
Когда не свои, то хоть трижды усынови — они и будут чужими. — сетует бабушка.
Получается, что единственной родной внучкой является наша 16-летняя Рита, дочка младшего сыночка Андрюши.
Вообще-то Риту грех не полюбить: она учтивая, аккуратная, спокойная, хорошо учится в приличной гимназии. Добротой отличается, отзывчивостью, всегда готова помочь, никаких проблем с ней. И это с детства — все ее считают подарком судьбы. Она всегда внимательно всех слушает, созерцает, очень рано полюбила читать книги — уже всю бабулину библиотеку перешерстила.
Надо отдать должное Алле Петровне — она детей в принципе недолюбливала, тем более, внуков. А вот к Рите она относилась с нежностью, и по выходным у себя принимала, и по праздника. Но никто ее об этом не просил. Ведь у Ани больше не было детей, кроме Риты, поэтому она справлялась с ней легко. Ну раз бабушка просит привести внучку ей — почему бы и нет?
И вот с ранних лет Алла Петровна только и говорила, что ее единственной наследницей является именно Рита. Что все имущество бабушки достанется именно ей. А наследства там — полные хоромы. И хрусталь дорогой, и ковры персидские, и дача в пригороде столицы, и драгоценности фамильные. Ну а вишенкой на торте является, конечно же, трешка в Москве. Там сейчас и доживает свой век Алла Петровна…
Да какие там драгоценности! Было бы чем дорожить! — смеется Аня. — Все еще с советских времен — кольца, сережки, украшения — никто сейчас такое не надевает на себя. Короче говоря, только на лом сдавать. Только по мнению Аллы Петровны этот лом — дорогущий! Ну и ковры с посудой — вряд ли внучка будет такое на стол себе ставить или по коврам ходить этим. На даче Рита точно ничего не посадит. А вот трехкомнатная квартира в центре Москвы — вот это действительно ценность! Можно смело назвать наследством!
Каждый раз, когда родственники собирались на очередном семейном празднике, Алла Петровна всегда делала акцент на том, что квартира ее достанется именно Рите. И все это слышали. Аня все это тоже слышала, только не обращала внимание. Какого мнения по этому поводу остальные родственники — не задумывалась. Никто не решался спорить со старушкой. Все многозначительно кивали головой и говорили дальше на другую тему. И Аня так делала — только в последнее время свекруха стала почаще говорить на тему наследства. И никто не мог ее переубедить.
Скорее всего, эти разговоры надоели даже самой Рите.
Я у Риты спросила, что она такого бабуле сказала, что та чуть инфаркт не получила? — говорит Аня. — А дочка отвечает, что не знает, в чем дело. Вроде бы, ничего такого не было. Она снова завела свою песню о квартире — что, вот, дорогая, достанется тебе все это добро, будешь им распоряжаться…Ма, рассказывает, да сколько же можно уже одно и то же? Ну правда…Короче говоря, Рита возьми да и спроси у бабушки: а правда ли ты уже написала завещание или дарственную? Та замешкалась — нет, говорит, никаких документов нет пока, но я же озвучила уже свою волю, все знают, кому что достанется. Внучка взяла и спросила прямо в лоб: — Аааа, ну тогда эти все разговоры ни о чем. Бесполезные речи. У тебя имеется двое законных сыновей-наследников. Вот они-то все и получат. И никто не будет отказываться от своей части наследства. Ведь сумма-то немаленькая. Хотя и жильем все уже обеспечены. Ты иди, бабушка, оформляй все документально, если хочешь, чтобы было именно так, а после уже и разговаривать об этом будем…
Аня полагает, что ничего страшного ее дочка не говорила, лишнего не позволяла. К тому же, она гордится сообразительностью и чувством юмора своего ребенка. Сколько уже можно эти пустые разговоры разговаривать? Ведь бабушка ходит мимо нотариальных контор ежедневно по несколько раз. И ни разу ни в одну из них не зашла. Девчонка-то — молодчина! Сразу сообразила, что к чему!
Только свекровь теперь в расстроенных чувствах. Такого итога она не ожидала от любимой внучки. Алла Петровна обиделась, поэтому названивает младшему сыну и просит повлиять на дочку.
А вы как думаете? Внучка переступила границы дозволенного или же правильно сделала? А может, в тихом омуте черти водятся? Это ж нужно было отчебучить такое — в ее-то 16 лет!
Хотя, если поразмыслить, то девушка абсолютно права. И в этом нет ничего обидного.
